С 1996 года Том Круз как-то выпал из объятий фортуны (хотя отнюдь не в коммерческом плане). Глупый сиквел Миссия невыполнима, полу-роль в Магнолии, и то игра, то жизнь с Николь Кидман в «Широко закрытых глазах». Для меня его метафорическое «возвращение» на экран состоялось в ленте «Ванильное небо».
Так совпало, что просмотр состоялся в именно тот промежуток времени, когда я читал новеллу Милана Кундеры «Идентичность». У главного героя, как и у героя Круза, была проблема с идентификацией своей возлюбленной. То она та самая, то в тот же момент нет. Также, а может даже и в том же порядке, происходит процесс идентификации любимой в фильме. Его сопровождает и венчает еще один процесс, который уже напрямую касается Дэвида Реймса (Том Круз): глупый, или не глупый, не совсем глупый, или вовсе не глупый. Это кажется единственный момент, который от количества повторений и обыгрываний, хоть и продлевает продолжительность фильма, но начинает осуществлять и противоположное действие — надоедать. Так или иначе «Ванильное небо» (о названии отдельно) для меня прочно закрепилось где-то между «Бойцовский клуб» (Fight club) и «Игрой» (Game), то есть достаточно оправдано высоко.
Представьте себе какой должна быть задумка фильма, чтобы за четыре года на него был сделан ремейк. Так испанский фильм чилийца Алежандро Аменебара «Abre los ojos» (Открой свои глаза) (еще один его фильм «Другие» — с участием Николь Кидман и при продюсировании Тома Круза) получил свое второе рождение в руках режиссера Кэмерона Кроу.
«Ванильное небо» — это название задумывалась для предварительной ленты Кроу — «Почти знаменитые». Но оно довольно удачно прижилась и к новому фильму, разве что пришлось приплести Моне (Monnet) и выдумать легенду. Интересный факт, что Пенелопа Круз в обоих фильмах (оригинале и ремейке) сыграла одну и ту же роль. Да так, что получила чуть-ли не самого богатого любовника. Игра Круза заслуживает особо высокую оценку. Возможно и не было фраз типа (Помоги мне помочь тебе) «Help me to help you» как в «Джерри Макгвайр», но, по-моему, эта роль в «Ванильном небе» значительно сильнее и выразительнее чем та, которая вывела в оскаровские номинанты в 1996 году.
Не вижу особой необходимости пересказывать сюжет фильма, он достаточно нелинейный, чтобы уместиться на ограниченном пространстве за ограниченный промежуток времени. Хватит того, что «Ванильное небо» сумел уместиться в рамки таких жанров как «Любовь», «Драма», «Триллер» и (как ни странно) «Фантастика».
Приятно, что интимная линия фильма содержала то, чего не хватало «специализированным» фильмам типа «Милый Листопад» или «Осень в Нью-Йорке». Возможно больше концептуальности (буквально во всем): выразительности образов, какой-то подсознательной страсти, психологической боли.
И аналогично тому, как в упомянутой книге Кундеры: стараешься понять, где в фильме сон, который переходит в реальность, а где реальность, которая переходит в сон. В момент времени настоящее становится сном, а реальность — мечта. Где была граница? Где этот предел?
